Ислам и "дифференцированный человек"

Xarun ar Rusi

Позиция 'дифференцированного человека' предшествовала для меня принятию Ислама. И была эта позиция следствием сперва тотального краха надежд от многолетней национал-патриотической борьбы, делу которой к тому времени была посвящена большая часть сознательной жизни. Впоследствии же, в период с 1999 по 2001 гг. к нему добавился глубокий мировоззренческий скепсис в отношении состояния всего 'современного' человечества и его перспектив, сформированный у меня трудами Ницше и традиционалистов (Генон, Эвола и др.), а также осмыслением собственного жизненного опыта. С Джемалем и его произведениями, которые впоследствии перевернули мою жизнь, на тот момент я еще не встретился, а к Дугину и его школе я ни тогда, ни до этого не испытывал никакого тяготения, скорее лишь интуитивное недоверие. Тогда мне была созвучна внутренне позиция Эволы, сформулированная им в 'Оседлать тигра', а также общий настрой произведений Ницше. По итогам разочарования как в народе, ради которого долгое время рвал глотку, так и в многочисленных соратниках , которые делали это вместе со мной, и воспринимались мной 'национальной элитой', но в массе своей оказались генетическим мусором, я усвоил для себя свою, экзистенциальную истину - я сам по себе и сам себе и родина, и нация, и партия, и каста, и все остальное. С того момента для меня, который долгие годы до этого рьяно критиковал ровестников за аполитичный и асоциальный настрой, все общественное и коллективное стало восприниматься не просто безразлично - враждебно. И так как настрой этот возник у меня в пору кризица и переоценки ценностей, его укорененность в психотипе моей личности оказалась несравненно сильнее наностной социальности подростка-националиста. И вот, потом я познакомился с Джемалем, принял через два года под его влиянием Ислам. Ислам, принятый мною не в созерцательно-суфийской, но в радикальной, если так можно выразиться джемалистской версии, был несовместим с позицией индивидуалистического сепаратизма 'дифференцированного человека'. Однако долгое время еще настрой 'дифференцированного человека' подсознательно оставался для меня определяющим. И хотя идеологической позицией в Исламе сразу был джамаат, но джамаата по сути как такового у нас в Москве долго не было.

В августе-сентябре 2003 года в Москве был создан Джамаат Русских Мусульман 'Бану Зулькарнайн', однако, название это было, пожалуй, выдачей желаемого за действительного. И дело тут не в карликовой численности 'Бану Зулькарнайн', ведь джамаат может состоять и из двух человек, тогда как нас тогда было с десяток. Джамаата не было как раз потому, что вместе собрались уж слишком 'дифференцированные' люди, так и не сумевшие перебороть в себе право-элитарное, ницшеанско-эволаистское отвращение к коллективизму. Тогда мы были еще скорее правыми, чем полноценными муминами, причем, справедливости ради надо сказать, что это были правые высшей пробы, сливки Правой, которых я практически не встречал ни до, ни после. За себя говорить не берусь, но двое из них fa и evolist были и остаются для меня идеальными правыми, дифференцированными людьми. Однако, видно, именно поэтому джамаата с такими людьми создать не удалось, ибо каждый из них сам себе 'джамаат'. Впрочем, это уже другая история...

Так вот, все это долгая прелюдия к обсуждению одного хадиса, которое состоялось недавно на салафитском маджлисе в одной из московских мечетей. Вот мятн этого хадиса:

«Близится то время, когда лучшим имуществом мусульманина будут овцы, которых он будет гнать на вершину горы и в любую сторону земли, спасая свою веру от смут».

Однако далее последовали вопросы, как его понимать. И оправданны ли воззрения тех мусульман, кто считает, что пришло время посследовать этому хадису и спасать души, семьи и имущество в одиночку? Шейх твердо сказал, что эти времена еще не пришли. На вопрос, где же критерий для определения их наступления, сказал, что это будет тогда, когда мусульман будут призывать к Курану и Сунне, а они не будут хотеть слушать этого. Тогда кто-то из маджлиса сказал: ну тогда похоже, эти времена пришли; на что шейх, улыбнувшись отметил: ну, есть же и другие. Я попытался уточнить, спросив: имеются в виду времена, когда джамаат иссякнет; на что шейх сказал: да.

Раньше уже писалось о том, что по сути нет Ислама без джамаата, а мусульманин вне джамаата рискует потерять или аннулировать свой Ислам. Джамаат, конечно, несовместим с этосом классического 'дифференцированного человека', каковой, приняв Ислам обязан во многих аспектах своей личности трансформироваться. 'Дифференцированный человек' ценит свою индивидуальность, прайваси и сторонится общественности. В джамаате же любой может указать тебе, что ты ешь не той рукой или неправильно делаешь намаз и т.п., более того - должен. Уже не говоря о необходимости существенного самоограничения и подчинения 'обладателям власти', а если ты сам из них, то не менее жесткого подчинения своего эго, нафса.

Тем не менее, как следует из этого хадиса, Ислам в принципе, теоретически признает возможность индивидуального спасения отдельно взятого мусульманина в отделении от остального мира.

Однако, как это должно быть ясно из сказанного выше, эта позиция не должна восприниматься как исламский аналог традиционалистской концепции 'оседлания тигра' или же дифференциалистского сепаратизма. Ибо мусульманин должен быть в джамаате или стремиться к этому, пока есть хотя бы один мусульманин, готовый составить с ним джамаат. Если же таковые иссякли, он может обособиться, но в таком случае себя он должен воспринимать как джамаат в потенции, которая актуализируется, как только появится хоть бы и один брат. 'Дифференцированным человеком', таким образом, здесь близко и не пахнет. В то же время надо сказать, что избваляясь от наносной шелухи его таковой сохраняет и обретает в Исламе и джамаате свои суть. Ибо дифференцированный человек суть отличный от других. Идеал же мусульманина - это шахид, что происходит от слова 'свидетель', да и сами мусульмане созданы общиной свидетелей, как о том ясно сказал Всевышний в Куране. Посему лучшие из'дифференцированных людей' идут сегодня в Ислам, чтобы стать свидетельствующими в джамаате. И только при полном и необратимом иссякании джамаата свидетельство остается как полная обособленность. В этом отличие Ислама от Правой.