Костя Левин aka Lunar_Shade

ЭССЕ

ЕЩЁ ОДНА УКРАИНА

Они отвернулись от ржавых железных прутьев, скрывавших то, что находилось в клетке, и прошли еще несколько метров вдоль длинного ряда, состоящего из таких же убогих жилишь для измученных голодом и сыростью животных. Небо было загромождено грязными темно-синими валунами, в беспорядке копошившимися на том клочке неба, который просвечивался между горизонтом и козырьком кепки. Обоим мужчинам было наплевать, что происходит на остальной части небосвода, они только сильнее вдавливали головы в плечи и тщательнее прятали руки в карманах. Была середина ноября и моросящий холодный дождь не наводил на мысли о созерцании неба. Он наводил на мысли о тепле и выпивке.

Пройдя не более десяти метров они остановились. Очередная клетка была не совсем такой, как предыдущие шесть, которые они уже успели осмотреть. Она была просторнее, светлее, и, что сразу кидалось в глаза, - прутья решетки были достаточно редкими. Казалось - немного погнуть два рядом стоящих прута - и животные могли быть на свободе. Тем более, что эти ржавые палки были тонкими и уже давно требовали замены.

- А здесь кто?

- Это собаки-ниры. Особый вид.

- С виду - как будто волки. Только мелкие и… жалкие какие-то, что-ли.

Мужчина не без труда подкурил, закрываясь от вновь поднявшегося ветра:

- Да. Особый вид. Никто не знает их происхождения. Некоторые считают, что это волки, некогда прирученные человеком, а затем выброшенные обратно в лес. Другие - что это дикие собаки, которых так и не смогли приручить, но как-то все же использовали. В любом случае - они уже в красной книге.

- Вредители?

- Да нет. Они не выходили за пределов своих территорий. А эти территории всегда были далеко от людей. Если люди наступали, собаки-ниры всегда уходили еще дальше. Причин для охоты на них не было. Просто потеряли свою нишу, биологическую. Не дерутся за свою территорию, уходят. Сейчас так нельзя. Не осталось земли.

- Тогда почему они здесь? В "Центре"?

- Знаете… наши исследователи говорят, что… парадокс. Они изучают всё, от повадок до генного кода. Так вот они утверждают, что если сделать прутья клетки толстыми, и каждую особь искусственно отгородить от другой внутри самой клетки - то они обязательно выберутся. На волю. И тогда их поведение предсказать будет просто невозможно.

- Но они же сейчас пытаются отойти друг от друга как можно дальше - это даже мне видно! И скалятся друг на друга.

- В этом и есть парадокс.

Они постояли немного молча, каждый думая о своем.

- А что, были случаи?

- Какие?

- Ну, когда их так разъединяли…

- А, это. Ну, тут уже работает логика. Грубо говоря - если бы таких случаев не было, они бы уже давно вымерли. Их бы просто перебили. Или загнали на такие земли, где охотится совсем не на кого. И они бы не пошли драться за лучшие - дохли бы с голоду. Так что…

- А ведь и вправду, есть у них что-то в глазах…

Раскатистый хохот прозвучал в этом ряду из серых камер на удивление естественно.

- Ну вам как работнику госнадзора - виднее.

Они оба улыбнулись.

- Нормы соблюдены, можем перейти к следующему объекту, - с наигранной деловитостью отрапортовал "работник", и они пошли к следующей клетке, все ближе и ближе приближаясь к долгожданному обеденному перерыву.

ЛЮБОВЬ

- Я не боюсь, нет, что ты. - Андрей широко, счастливо улыбаясь, смотрел туда, откуда шел невообразимо яркий свет.

- Но ведь так ты прекратишь свой путь.

- Я уже нашел то что искал.

- Ты же ничего не видел. Не дожил до седин, не стал отцом, не отправлялся на поиски Грааля…

- Мне ничего этого не нужно.

- Ты глуп и упрям, - светящийся силуэт продолжал смотреть на него старческим понимающим взглядом.

- Пускай.

Андрей ослабевал с каждой секундой, нечеткие движения губ издавали тихий, но счастливый голос. Боль уже давно была ноющей, притупилась и постепенно становилась незаметной. И неважной.

- Такой шанс дается не каждому. И отнюдь не всегда самому достойному. Так выпал жребий, что я пришел именно к тебе. Тысячи, миллионы до тебя были лишены этой возможности. Этого одного шанса.

- Я ведь уже дал ответ.

- Тебя ничего не держит?

- Все что мне нужно у меня уже есть.

- Что же это?

- Один взгляд, одно прикосновение…

- И это всё??

- Больше ничего не нужно.

- Глупец! Это ничтожно мало.

- Нет, это бесконечно много…

Силуэт начал перемещаться вокруг лежащего молодого мужчины и бормотать под нос проклятья.

- Щенок. Трус! Ты боишься сразиться со стихией. Ты боишься жить. Ничтожнейший из людей, тебя ждёт вечный огонь!

- Это не важно…

Ослепительная вспышка света и громовой голос обрушились на изголовье кровати:

- Последний раз - ты остаёшься или нет?!

- Нет.


В третьей палате реанимационного отделения было темно и тихо. Настенные часы показывали 2:31 утра. Сквозь задернутые шторы, пустыми глазами на обе кровати безразлично смотрела ночь. Слышался размеренный звук человеческого дыхания. Вдох. Выдох…


- Ну что?

- Всё в порядке, никаких сбоев.

- Как и планировал?

- Да, с первым разыграл "измену", со вторым - "героя".

- Темник платил вперед, хорошо что ты справился.

- Да никаких проблем. Жаль, темнику всё меньше достается материала для переработки. Нечем питаться, эти сволочи совсем перестали искать Его, второй с первых слов телеги "выбирай, который из вас", готов был жрать землю, лишь бы остаться. Зато "герой" оказался молодцом, пошел на переработку.

- Говорят, Он уже совсем слаб.

- Они идут всё дальше, чтобы обрести свою свободу. Скоро Ему просто нечем будет питаться.

- А если… то что мы будем делать тогда?

- Ха-ха! Выше нос, старик! На конюшне уже чистят сбрую, оркестр проводит одну генеральную репетицию за другой… Думаю, нас ждет лихая прогулка на вороных.

Нам четверым не привыкать.

МЕТАФІЗИКА УКРАЇНСЬКОГО ДУХУ

А старий сивий дід усе йшов і йшов собі битим шляхом, похиливши голову і плечі, потупивши важкі сірі очі. Колись білосніжна його сорочка із соняшними візерунками тепер була поїжена часом і пилом, пронизана мов сито дірками від куль. Його ноги вже не мали булої сили, бо покалічено їх давно злими людьми - тими що йшли назустріч і навздогін по шляху, німими євнухами Історії. Посічена роками неволі бандура вже не дарувала світові чарівних пісень. Лише в одвічній пам'яті старого, мов дикі тури із туману, виринали шалені мелодії гірських річок і степового вітру, а ще слова любові, краси, світла... і перемоги.

І що з того, що не переймається він тим, якої марки візок наздожене його на цім шляху. Хіба він не знає, що найкращі візерунки його одягу можна побачити на небі? Так, він байдужий до дискурсу постмодерну, ніколи не читав "алхіміка" напару із дарьей донцовой і (о кара небесна!) досі не підключений до жодного з найвигідніших операторів зв'язку. Він ніколи не будував Імперію, бо жив по законах своєї землі, не започаткував жодної течії в світовій філософії, літературі, не має навіть своєї школи карикатури, його взагалі немає на мапі їхнього світу. Затравлений тим, що сини вимагають пристосувати його мову до нових реалей, поки стратегічна ініціатива не перехоплена родичами-сусідами (які будують політику за принципом "я тобі у вухо палку встромлю щоб у животі не боліло"); спантеличений недоініціацією і недосамовизначенням своїх дітей на народних гуляннях під заморську дудку; засоромлений каліцтвом на обидві ноги, що отримав у апокаліптичних спробах відвоювати десятину землі на шляху (щоб мати десятину на шляху, треба будувати фортецю, а дід - степовий козак, іще й дитина божа, іще й сам собі одинокий хазяїн...); втомлений від того, що довгими роками його кладуть у труну, щоб виринути у великі простори кольорових малюнків і фінансових потоків; не розуміючи, чому саме йому випала доля нести крізь покоління один сталий образ рідної домівки для бидлячих невдячних прапраонуків...

Такий він, нікому не потрібний дід, все ще перебирає ногами між великих подій і чудес, і ніби сама пані Історія вже підводить його до останньої лежанки на покошеній біля автобану траві. І подих його стає все тихішим, інколи його зовсім не чути...

Так напевне і треба, бо долю не обминеш. Треба піти, щоб його місце на дорозі заступили геть нові транспортні засоби, більш модернові за його поношені лапті. Найперше, на благо своїх же прапрапра... , що досі перебувають на порозі невизначенності і в роздумах щодо необхідності визначатись. До того ж, фінансові потоки...

Але ви не смійте чіпати дідуся. Бути зухвалим, сміливим, цинічним - то перевага і нагорода молодості, "маладайа шпана далжна стірать с ліца зємлі". Але коли перетвориться на молекулу повітря остання краплина поваги, старий може розвернутись на сто вісімдесят і плюнити у вічі всім нащадкам своїм по тринадцяте коліно.

І тоді вже нічого, взагалі нічого з нас не буде.

І жили вони довго і щасливо, аж поки одного ясного дня не виродились і не подохли.

И жили они долго и счастливо, пока в один прекрасный день не выродились и не сдохли.

A HAIL TO THE GODS OF CREATION !
A HAIL TO THE KING OF THE WORLD !
A HAIL TO THE METAL INVASION !
A HEAVENLY KINGDOM ON EARTH !

"Freedom Call"